19.10.2010

Вот древний огород: Человек использовал растения уже в эпоху палеолита

Российские и итальянские ученые обнаружили одно из самых ранних свидетельств использования растений древним человеком в своей хозяйственной деятельности. Кроме обычных палеоботанических исследований археологи использовали трасологию – изучение функционального назначения древних орудий труда.

Возникновение земледелия с полным основанием считается поворотным событием в истории. Независимое формирование земледельческого уклада в наиболее благоприятных для этого центрах (в Месопотамии, Северной Африке, на Балканах) около 10 тысяч лет до н. э. привело к возникновению первых цивилизаций. Их существование и смена, в свою очередь, определили всю дальнейшую историю человечества. Начало этого процесса связывается с «неолитической революцией» как резким изменением образа жизни.

Предшествующий этому период традиционно рассматривался и рассматривается как господство «присваивающего» – охотничьего и собирательского – хозяйства. Последующие изменения связываются в основном с изменением состава промысловых видов животных. Собирательству всегда отводилась второстепенная роль – во многом из-за того, что в археологическом материале оно практически никак представлено не было и все рассуждения о нем строились на основании этнографических аналогий и «принципа актуализма»: растительная пища присутствует в рационе всех известных народов, включая население Крайнего Севера.

В 70-е годы прошлого века ленинградский археолог А. Н. Рогачев высказал гипотезу об «усложненном собирательстве» в палеолите (древнем каменном веке, 2,6 млн лет назад – 10 тысяч лет до н. э.).

Рогачев считал «усложненное собирательство» начальным этапом формирования земледельческого уклада.

Основанием этому послужило наличие в инвентаре ряда палеолитических стоянок Восточной Европы специфических каменных орудий – пестов и пестов-терочников (на рисунке), предположительно связанных с приготовлением (растиранием до состояния муки) растительных продуктов для длительного хранения. Их наличие в культурных слоях раннего верхнего и даже среднего палеолита свидетельствовало о длительном «подготовительном» периоде формирования земледелия.

Современные исследования показали, что песты-терочники существовали долгое время и на больших территориях (от Атлантики до Забайкалья, от раннего верхнего палеолита до этнографической современности). Они не были напрямую связаны с какой-либо из известных культурных традиций. Это значит, что переработка растений имела широкое (если не повсеместное) распространение в палеолите. Однако орудия труда, связанные с ней, до археологов доходят относительно редко – возможно, из-за их особого значения для древнего человека.

До последнего времени связь пестов-терочников с обработкой растений оставалась только гипотезой из-за отсутствия методов ее прямого доказательства. Более того, пестам-терочникам приписывались и совершенно иные функции, например растирание минеральных красок.

Возможность точного определения появилась относительно недавно благодаря аналитическим исследованиям с помощью современных микроскопов, проведенным группой итальянских исследователей из университета Флоренции.

На каменных изделиях с палеолитической стоянки Биланчино (возраст 25 тысяч лет), сопоставимых по форме и размерам с пестами, по остаткам крахмала было определено наличие остатков болотного растения семейства рогозовых (Typhaceae).

По инициативе итальянских ученых, исследование было расширено за счет привлечения материалов стоянки Павлов 6 (Моравия, Чехия) и стоянки Костенки 16 (Воронежская область, Россия), где были найдены внешне подобные орудия. Аналитические исследования подтвердили их связь с переработкой растительных ресурсов. Обобщенное исследование, в котором проанализированы источник со всех трех памятников древности, опубликовано в сегодняшнем номере Proceedings of the National Academy of Sciences.

Выбор Костенковской группы памятников для этого исследования неслучаен. Он обусловлен разнообразием компонентов материальной культуры: в настоящее время на относительно небольшой территории сел Костенки и Борщево известно 26 палеолитических стоянок!

Почти половина из них многослойные, то есть содержат остатки нескольких культурных слоев – остатков поселений. В совокупности здесь представлены около 60 поселений. Благодаря уникальным условиям, в Костенках можно найти практически все виды археологических источников. Кроме обычных для палеолитических стоянок кремневого и костяного инвентаря и фаунистических (попросту говоря, кухонных) остатков, это многочисленные коллекции украшений и произведений искусства, включая статуэтки «палеолитических Венер», остатки жилых бытовых конструкций из костей мамонта, антропологические остатки, в том числе древнейшие погребения…

Орудия, связанные с переработкой растительных ресурсов, занимают в этом списке далеко не первое место. До недавнего времени их значение для реконструкции домохозяйственной деятельности палеолитического человека ограничивалось констатацией их наличия. То, что человек растирал краски, использовал абразивы для заточки костяных инструментов, различные виды отбойников, ретушеров для изготовления каменных орудий, с большой степенью достоверности можно было предположить по наличию красок и заточенных костяных орудий, даже при отсутствии в наличном материале терочников, абразивов и отбойников. С орудиями для переработки растительных ресурсов дело обстоит значительно сложнее, поскольку конечный продукт, полученный в результате этого вида домохозяйственной деятельности, в дошедшем до археолога материале не представлен.

На поверхности одного из орудий стоянки Костенки 16 итальянские специалисты-палеоботаники обнаружили частички крахмала нескольких видов растений, в том числе гроздовника (Botrychium), растения из рода папортникообразных. Это растение присутствует в отложениях культурного слоя и говорит о достаточно суровых климатических условиях, сопоставимых с современным климатом тундры.

«Нам удалось показать, что найденные песты использовались именно для обработки растений, еще одним, независимым способом – с помощью так называемого трасологического анализа. Уникальность нашего метода – исследование орудий труда с точки зрения их функционального назначения, то есть попытки понять, для чего использовался тот или иной предмет.

Этот метод изобрел русский археолог Сергей Семенов (кстати это единственный изобретенный в российской археологии метод, получивший распространение на Западе). На орудии труда всегда остаются следы работы, появляющиеся вследствие трения орудия об обрабатываемый материал. По этим следам (они называются трасы) можно судить о назначении орудия труда, его функции. Такими анализами занимается специальная наука – археологическая трасология.

Чтобы иметь доказательную базу – обосновать то, что те или иные трасы относятся к тому или иному виду деятельности, – было проведено много экспериментов по изготовлению орудий труда и обработке ими разных материалов. Так была создана такая эталонная коллекция, то есть коллекция образцов – реплик орудий труда, измененных обработкой разных материалов. Когда мы находим орудия труда на раскопках, мы смотрим на них в микроскоп и, сравнивая с нашими эталонами, определяем функцию найденных археологических памятников.

Таким образом нам удалось точно подтвердить, что древние люди использовали в своей бытовой деятельности растения уже в эпоху палеолита.

Аналогичные результаты были получены Лаурой Лонго (Музей Естественной Истории г. Вероны) при исследовании орудий из стоянок Павлово 6 и Беланчино.

Эти работы показывают, что «неолитическая революция» является следствием длительного эволюционного процесса формирования способов переработки и хранения растительных остатков на протяжении длительного периода времени.

Наше сотрудничество с итальянскими коллегами очень давнее: профессор Лаура Лонго проходила стажировку в нашей лаборатории несколько десятков лет назад. С тех пор мы работаем вместе.

К сожалению, часто вопрос сотрудничества упирается в финансирование. В РГНФ и РФФИ (Российском гуманитарном научном фонде и Российском фонде фундаментальных исследований) есть международные программы, но «пробить» их очень трудно. Собственно, гуманитарных проектов особенно мало. Хотелось бы, конечно, чтобы посредством этих грантов сотрудничество могло быть закреплено на более долгосрочную перспективу».

Наталия Скакун, Андрей Синицын

Источники:

1. Газета.Ru