Плуг Гесиода

Первое техническое руководство - пособие для производства и эксплуатации плугов - было издано довольно давно: более 2 тысяч лет назад. Принадлежало оно перу древнегреческого поэта Гесиода и было написано строгим гомеровским гекзаметром:

Режь и побольше суков искривленных из падуба; всюду 
В поле ищи и в горах и, нашедши, домой относи их: 
Нет превосходнее скрепы для плуга, чем скрепа такая, 
Если рабочий Афины, к рассохе кривую ту скрепу 
Прочно приладив, гвоздями прибьет ее к плужному дышлу... 
Дышло из вяза иль лавра готовь - не точат их черви; 
Скрепу из падуба делай, рассоху - из дуба...

Орудие, о котором заботится вдохновенный поэт, как видно, было основательным сооружением. По крайней мере, служило оно долго - не один сезон, а пока "не источат черви". Несмотря на всю обстоятельность цитированного руководства, современные историки до сих пор спорят о том, как выглядел плуг Гесиода. К единому мнению так и не пришли. Но, по всей вероятности, он сильно напоминал плуг, изображенный на одной чернофигурной вазе, относящейся примерно к шестому столетию до н. э.

Орудие, о котором заботится вдохновенный поэт, как видно, было основательным сооружением

С мотыгой это орудие имеет уже довольно отдаленное сходство в отличие от ранее описанного древнеегипетского рала. Прежде всего в нем мы замечаем горизонтальный полоз - ту самую рассоху, которую Гесиод рекомендовал делать из дуба. На передний ее конец надевался бронзовый или железный лемех. Впрочем, наиболее старые образцы могли, вероятно, обходиться и без металла: заостренная дубовая рассоха обладала немалой крепостью и износостойкостью.

Над передней частью рассохи проходит искривленный сук. Именно эту деталь (скрепу, позднее названную грядилем) поэт и рекомендовал неустанно искать в разных местах. Внизу она крепится к рассохе, вверху - связана с дышлом, к которому присоединяется воловья упряжка. В заднем конце рассохи видна стойка, оканчивающаяся горизонтальной рукояткой. С ее помощью плугом управляет не слишком отягощенный одеждами пахарь. Собственно, это и все...

Да, вот еще: в месте скрепления рассохи и скрепы видно небольшое пятно. Именно о нем до сих пор до хрипоты спорят историки агрикультуры: одни говорят, что это деталь крепления, клин, другие, что это так называемые "ушки" - binaea aueres, появляющиеся несколько позднее у римского плуга. Но о спорных ушках поговорим позднее. Сейчас важно другое - что обусловило появление описанной конструкции плуга Гесиода, которая сильно отличалась от того, что сумели придумать египтяне?

Природа Греции - далеко не благословение божие. О реках, подобных Нилу, приходилось только мечтать. Да и вообще с водными источниками в Элладе дела обстояли плохо, так что об орошении нечего было и думать. А в то же время климат не баловал и большой влажностью, на дождик можно было рассчитывать главным образом в осенне-зимний период. В целом же средиземноморские субтропики позволяли обрабатывать землю с достаточным эффектом, хотя и не со столь большим, как в Египте.

Древние греки, оглядываясь назад ощущая за собой огромнейшую, почти бесконечную историю, скрывавшуюся где-то во тьме веков

Древние греки, оглядываясь назад, по всей вероятности, ощущали за собой, как и мы, огромнейшую, почти бесконечную историю, скрывавшуюся где-то во тьме веков. Во всяком случае, никаких воспоминаний о переходе, скажем, от охоты к земледелию у них не осталось: труд землепашца для эллина был таким же древнейшим, как и для современного крестьянина. Считалось, что этому занятию людей научили боги еще тогда, когда они жили среди людей. Благодетелями считали некоего мифического Триптолема или Геракла...

К эпохе Гесиода все, что можно было освоить под пашню, уже освоили. Так что не зря поэт советовал усиленно разыскивать кривые сучья: лесов оставалось маловато. Между тем все греческие почвы лесного происхождения. Так что земледелие здесь началось определенно с подсеки, хотя о ней никто из пишущих эллинов не упоминал. Дело в том, что в условиях сухого средиземноморского лета лес на заброшенных участках восстанавливался плохо. Выпаханные ретивыми землепашцами поля Эллады зарастали сухим, малосъедобным кустарником и степным бурьяном. В итоге к настоящему времени леса занимают всего 9 процентов территории Греции, между тем как под пашней находится всего 17,8 процента. Остальное - малоудобные почвы и пустоши: итог труда многих поколений легендарных эллинов. Впрочем, земельных запасов хватило надолго: почвы здесь достаточно плодородны (это не север России), так что выпахивались они медленно.

После выхода из-под леса земля становилась хотя и чистой от корней, но достаточно твердой из-за сухости. Поэтому и ковырять ее ралом типа египетского не представлялось возможным. Влажная почва легко сжимается, сухая - с трудом.

Для обработки легких, хорошо рассыпающихся почв долины Нила рало с круто, "в лоб" установленным лемехом подходило как нельзя лучше. Подобным образом обрабатывать твердую землю греков было трудно, ее следовало поддеть снизу, изогнуть, оторвать: твердые почвы слабее сопротивляются изгибу и отрыву, чем сжатию или скалыванию. Поэтому-то и лемех, и рассоху устанавливают горизонтально - это обеспечивает наилучший способ разрушения почвы и большую устойчивость движения плуга. Египетское рало, круто установленное к горизонту, опирается на дно борозды концом лемеха, а плуг Гесиода - всей длиной рассохи.

Скрепа вместе с дышлом делались изогнутыми. Это тоже имело смысл. От соприкосновений с твердой почвой, а иногда и с нередкими в гористой местности камнями плуг испытывает ударные нагрузки. Кривая скрепа смягчает удары, работая как пружина. Волан легче тянуть, да и орудие не разваливается.

Плуг Гесиода выполнял главным образом функции рыхления, однако зона этого рыхления благодаря узости рассохи и лемеха была невелика, так что поле как следует не пропахивалось. Поэтому в римский период, а может быть и раньше, к пахотному орудию приделали "те самые" спорные ушки: два бруска, расходящиеся от лемеха назад в стороны. В подобном виде плуг Гесиода благополучно дожил до XX века. "Ушки" раздвигали прорезанную лемехом борозду, помогая тем самым крошить почву и оборачивать ее.

Последняя операция была введена римлянами в связи с упоминавшейся выше необходимостью запахивать сеяные травы "живьем" в землю как зеленое удобрение. При запахивании трав требовалось в идеале перевернуть последние "вверх дном", на 180 градусов так, чтобы растение оказалось в положении заживо погребенного. Но это в идеале. А на практике достаточно и просто вырвать траву с корнем и присыпать ее землей. С подобной операцией римский плуг справлялся превосходно: лемех подрезал траву, а "ушки" присыпали ее землей.

О последнем техническом усовершенствовании плуга, которое успели сделать римляне в начале н. э., писал Плиний: "Недавно в Ретии придумали к плугу прибавить пару колесиков; этот вид плуга называется plaumoratum. Лемех у него имеет форму лопаты. С таким плугом сеют, хорошо обрабатывая земли, преимущественно новь. Широкий лемех переворачивает дерн. Сейчас же бросают семена и проходят по ним зубчатыми боронами... пахать можно только на двух-трех парах волов".

К сожалению, ни стихи Гесиода, ни проза Плиния не сопровождались чертежами плугов, как это принято в современных заводских руководствах. Поэтому мы в точности не знаем, как выглядели эти орудия.

Но так или иначе, а позднеримский плуг, описанный Плинием, имел уже вполне оформившийся отвал - приспособление для оборачивания земли.